Карло Боссоли

Когда я заметил, что он имеет в виду, очевидно, Первую государственную свободную выставку произведений искусства в 1919 году в Зимнем дворце (где он был представлен 24 работами, живописью и рисунками, 1913-1917 гг.), Шагал спросил, откуда я о ней знаю. В ответ на слова, что у меня есть ее каталог, энергично утверждал, что каталога не было (когда моя жена привезла этот каталог, не хотел его брать - Вам не жалко?, - трогательно благодарил за него).

Шагал сказал, что хочет видеть в Эрмитаже все, и мы отправились в залы. Чтобы позднее к этому не возвращаться, надо сразу же отметить, что смотрел он, мало сказать, внимательно, - с неподдельным интересом, пытливо, пронзительно, имея по поводу любой увиденной им работы собственное мнение.

Поднялись по Советской лестнице, зашли в Павильонный зал, а затем в зал Рембрандта. Восхищался Рембрандтом: Это как Библия. Согласился с Б. Б. Пиотровским, что надо бы заменить золотые рамы, но черные рамы на двух рембрандтовских портретах тоже ему не очень понравились, хотя - в принципе - был за черные.

Затем пошли по итальянской экспозиции, где Шагал смотрел, в частности, Симоне Мартини, фреску Фра Анджелико, Леонардо, Рафаэля. Говорил, что выше всех - из итальянцев - ставит Джотто, Чимабуэ, Мантенью. Несколько раз возвращался к тому, что Караваджо - гений и оказал огромное влияние на многих. Спросил, не мыли ли нашего Скорчившегося мальчика Микеландже-ло, и сказал, что надо бы очистить его поверхность от грязи. (Вы не были в Риме? Несчастные..)