Карло Боссоли

Мы потеряли более редкий и более ценный талант - талант незаменимого руководителя мастерских и высококультурного преподавателя. великолепно знавшего русскую и европейскую живопись и умевшего возбудить в своих слушателях любовь к настоящему искусству и его истории.

Это очень показательно: в тех же самых пензенских мастерских, где десятками лет помелом не могли загнать учащихся на лекции по истории искусства, с приездом Блюменфельда начинают читаться лекции на эту же заезженную тему по просьбе самих учащихся отнюдь не в официальном порядке.

В заключение не могу не указать на крупный литературный талант покойного, проскальзывавший как в беседах и разговорах, так и в его - правда, очень редких - печатных выступлениях.

Замирают, замерли пензенские мастерские. Нет больше в Пензе того высококультурного оазиса, какими более года были художественные мастерские.

Остались лишь воспоминания о кратком периоде их расцвета, а в центре этих воспоминаний - незабываемый образ больного Блюменфельда с его метким словом, проникновенным взглядом, загадочной улыбкой, увлекательной и убедительной речью».

Ну, вот, казалось бы, все. Завтра последний день срока пребывания в гостинице, и мы уезжаем в Москву. Но Пенза еще дарит нам знакомство с симпатичным человеком - Дмитрием Николаевичем Димаковым.

Где бы я ни была - ив музеях, и в архивах, все мне говорили - «вот бы вам познакомиться с Димаковым».

В те дни он был в Москве, в связи с подготовкой к вечеру, посвященному Татлину.

Вернувшись из Москвы, он в тот же час, вечером (кануна нашего отъезда) начал нас разыскивать по всем. гостиницам - в нашу, самую плохую, заглянув напоследок.