 |
|||
Главная :: Галерея картин :: Ссылки :: Галереи, выставки :: Летопись ВОВ :: ENG :: Информация Настроенность язвительных фразРазумеется, за точность слов мне уже не поручиться. Только за смысл и настроенность язвительных фраз. Да еще за те ходуном ходившие желваки неукротимого негодования. Андрей вернулся тогда весь. красный и взъерошенный после спора в издательстве вокруг его гравюр (то ли к «Двум жизням Госсека» Михаила Гершензона, то ли к «Рулетенбургу» Леонида Гроссмана). Мы гоняли внеурочную- не воскресную - пульку, а он прервал игру, выплескивая Марии Алексеевне яростный спор с кем-то ей хорошо знакомым. Она его утихомиривала, соглашаясь, что он, конечно, совершенно прав, но уверяя, что «все обойдется». А он твердил, что «все равно не уступит». И тут уж я, даже через полвека с лишним, могу почти дословно воспроизвести, что же именно не собирался он уступать, ибо до того дня никогда не слыхивал такой аргументации: -.Я не уступлю ему ни черного пространства, ни белого пространства, потому что у меня черное вовсе не черное, а белое - вовсе не белое! Он еще в шкуре и не понимает гравюру как целое! Ему тогда не было тридцати, а нам с Лешей Кара-Мурзой, соответственно, не было и двадцати. Но мне казалось, что меж нами - незаполнимая возрастная пропасть. А может, в молодости это и вправду пропасть - одиннадцать лет!? Он был уже весь - свершение, а мы - еще даже не обещание. Я внутренне как бы прихорашивался, когда он говорил мне - «друг мой.» И думаю, не очень обманывался, когда порою чувствовал, что он немножко отличал меня от других Лешиных приятелей. И, право же, могу поклясться (по крайней мере самому себе), что вначале и хотя бы отчасти виною тому был именно Пастернак. (А потому он и не был случаен на предыдущих страницах.) 
|
