Права на картину

2 июня 1890 года Ильин получил письмо Н.Н.Ге, в котором художник разделял мнение относительно показа картины всюду, «где есть люди с душою и разумом. Хорошее святое дело везде можно делать, и бог всегда поможет в таком деле». Наиболее отзывчивыми в вопросах веры Ге считал американцев - убеждение художника полностью совпадало с мнением Ильина, побывавшего за 20 лет до этого в Штатах и считавшего себя знатоком американской жизни.

Н.Д.Ильин был увлекающимся человеком, он считал себя толстовцем и как ревностный адепт новой веры рассматривал поездку с «толстовской» по духу картиной нравственной обязанностью. Уверенный в успехе, он рассчитывал также поправить в результате поездки свои материальные дела, пришедшие в полное расстройство. При первой встрече с Ильиным Николай Николаевич сказал ему: «Я обижен, мне нужно нравственное удовлетворение и больше ничего. Выставка может дать вам состояние, и дай бог, я отступлюсь от картины, от всего всецело в вашу пользу. Я старик, мне ничего не нужно. Я вас прошу вопроса о деньгах больше не поднимать».

Так как Н.Н.Ге официально уступил права на картину «Что есть истина?» Н.Д. Ильину, П.М.Третьяков, решивший, наконец, приобрести ее для галереи, обратился с предложением к последнему, предлагая за картину пять тысяч рублей. Павел Михайлович не изменил к картине отношения, но поступил, доверяясь высокому авторитету Л.Н.Толстого и считая, что время выявит истину. Ильин ответил Третьякову, что картину продаст с удовольствием, но просит сохранить за ним право выставки за границей, а также задаток в две тысячи рублей. Третьяков тотчас же выслал указанную сумму.