Карло Боссоли

Чуда не было год назад и не было вчера. Оно не произошло и сегодня. Но, может быть, оно произойдет завтра, или через год, или через двадцать лет. Пока человек так думает, он живет.

Но чудо приходит не ко всем. Или, может быть, ни к кому не приходит. Наступает момент, когда человек убеждается, что чуда не будет. Тогда, собственно говоря, жизнь прекращается, а остается лишь физическое существование, лишенное духовного содержания и смысла.

Конечно, у разных людей этот момент наступает в неодинаковые сроки: у одних в тридцать лет, у других в пятьдесят, у иных еще позже. Каждый стареет по-своему, в своем собственном темпе. Счастливее всех те, кто до самого конца продолжают ждать чуда.

Не слишком высоко ценя Льва Толстого как писателя, Хармс чрезвычайно восхищался им как человеком, потому что Толстой ждал чуда до глубокой старости и в 82 года вы- прыгнул в окно, чтобы начать новую жизнь, стать странником и, может быть, убежать от смерти.

В ту пору, когда я познакомился с Даниилом Ивановичем, мне было двадцать пять лет,  ему тридцать три. Мне он казался не старым, конечно, и даже не пожилым, но уже свободным от недостатков и слабостей, свойственных юности. Он был вполне зрелым человеком со сложившимся мировоззрением и до конца продуманным отношением к жизни.

Я должен теперь рассказать о характере наших отношений с Хармсом - отношений, которые сложились сразу и с первой встречи приняли законченную форму, не изменявшуюся в течение трех последующих лет его жизни.