Карло Боссоли

«Я мелкая пташка, залетевшая в клетку к большим неприятным птицам»,- говорил он о себе 3 июня 1935 года (дневник). И в автобиографических строчках почти того же времени: «Когда оставленный судьбою Я в двери к вам стучу, друзья, Мой взор темнеет сам собою, И в сердце стук унять нельзя.» («На посещение Писательского Дома 24 января 1935 года»). Он чувствовал себя чужим в кругу собратьев по перу: «Нет уважения ко мне писателей. Нет между ними подлинных искателей» (записная книжка 1933 года). То есть сознавал свою трагическую исключительность, непохожесть.

Тем, казалось бы, облегчался труд мемуариста, взявшегося описать Даниила Хармса, его внешний облик, манеру держаться.

Но легче было бы только в том случае, если б автор воспоминаний никаких других целей перед собой не ставил.

Всеволод Николаевич Петров пошел наперекор этой цели. Его явно не интересовала «легенда», и он не собирался ее разрабатывать. Он хотел вспоминать о Данииле Ивановиче Хармсе так, как он его увидел и полюбил, без всяких прикрас.

В. Н. Петров ко времени основательного знакомства с Хармсом был моложе Хармса почти на семь лет, и в этом возрасте семь лет - заметная разница: 25 и 32. Взгляд снизу вверх. Он чувствуется в воспоминаниях, и у мемуариста, как мы увидим, нет желания (а это, увы, бывает с воспоминающими) переиграть посмертно позиции, поставить себя на одну ногу с тем, ушедшим.