 |
|||
Главная :: Галерея картин :: Ссылки :: Галереи, выставки :: Летопись ВОВ :: ENG Анна Александровна КорагоВ Доме стояла одна мебель - и все же на нее нашлись охотники. Немец захотел взять из мастерской стол. Он был самый обычный с виду, даже некрашеный - но его делал Макс! Она легла на этот стол, закрыла его собой: «Убивай - не дам!» Солдат сплюнул: «Сумасшедшая баба!», ушел. Вышка Дома была удобным пунктом для дозора,- но пустить немцев через мастерскую она не могла. И настояла на своем: солдаты прорезали в верхнем балконе люк, приладили наружную лестницу - и лазили по ней! Впоследствии (в июне 1944-го) она вспоминала: «Я была очень деятельна и вела ежедневную борьбу и войну с ними за каждую доску и тряпку - ни в чем не уступала, тоже с риском для жизни». С ней была «Анчутка» - Анна Александровна Кораго, тихая женщина с лучащимися добротой глазами. Она отлично знала языки, могла объясниться и с немцем, и с румыном - и там, где гнев и напор Марии Степановны не могли помочь, ее мягкие доводы не раз оказывали свое действие. В декабре 1943 года у Марии Степановны открылся рак желудка. Сил уже не было, смерть снова казалась облегчением. Анна Александровна сумела убедить ее поехать в Симферополь, сделать операцию. Чего стоила одна дорога туда: по зимней грязи, на перекладных, среди обгоняющих их вражеских машин! Они добрались, удалось попасть в больницу; врач-старик сделал все, чтобы обезвредить злокачественную опухоль. («А у меня в голове стояли - Дом и его судьба.»,- вспомнит она потом.) По возвращении в Коктебель она весила 35 килограммов; в доме было шаром покати: ни еды, ни топлива. Ее кормила деревня, не забывшая своего «врача»: тот давал кусок хлеба, другой две картофелины, третий - бутылку молока. В земле лежали принадлежавшие ей сокровища: каждая акварель, каждая книга могли стать куском и глотком. Ей это не приходило в голову. Она могла подарить, но продать что-то Максово - этого она не могла! 
|
