Карло Боссоли

Из письма старшего брата художника Александра Матвеевича по поводу смерти Г. Блюменфельда: «О смерти его мы узнали из телеграммы доктора госпиталя. Гаррик никому из нас никогда не писал. Причины же смерти и подробности узнали совсем от посторонних людей. По рассказам этих посторонних людей Гарри был очень популярен в Пензе. Лекции его имели огромный успех. Похороны его были приняты на счет художественных мастерских, в газетах был помещен некролог. Художественные мастерские разыскивают теперь рукописи его лекций, которые они собираются издать, и две последние его картины. Все это, по его словам, он отправил кому-то из родных, но никто из нас ничего не получал. Похоронен он в мужском монастыре».

Ты делаешь такие успехи, выказываешь такой ум, такое несомненное дарование и понимание дела, что я прямо нарадоваться не мог. В другом письме: «Сама по себе она речь идет о салфетке, изображенной Софроновой написана очень хорошо, но положена так, что придает всему этюду стиль виньетки. Это не хорошо для глаза и вредит простым и серьезным ощущениям от живописи». И далее: «Что касается того, как выполнен этюд, то в этом отношении он может служить отличным примером тех прямо-таки галопирующих успехов, которые ты делаешь за последнее время. Освещение превосходно. Ты прямо-таки начинаешь узнавать, где раки зимуют».

Видимо, в свои 22-23 года Г. Блюменфельд был не только быстро формирующимся художником, но и вполне зрелым человеком. «. имей постоянно в виду совершенство и труднейшие достижения,- пишет он Софроновой в одном из писем.- При работе старайся использовать все силы своего внимания, ума, чувства, старайся понять смысл живописи. Люби искусство бескорыстно и твердо, верь в себя и мечтай сделать лучше тех, кого ты любишь, но презирай всякий успех, презирай в особенности мнение профанов и будь заинтересована во мне, как в друге твоей работы».