Карло Боссоли

 От венециановской «Весны» или же «Спящего пастушка» (если, конечно, не говорить о более давней традиции картин Перуджино или раннего Рафаэля) шла линия идиллически понятого отдельного деревца, растущего в недостижимом для бурь краю. Особая привлекательность хрупких осин или не менее тонких березок на первом плане в «Золотой осени» Левитана в том, что художник пришел к этому образу совершенно стихийно, без того, чтобы заранее осознать его как наполненный определенным смыслом. То, как молодые деревца на откосе тихой долины трепещут еще не сброшенными листками, или то, как они трепетно тянутся вверх, - такие же живо увиденные детали пейзажа, как и все остальные подробности этой непосредственно правдивой картины.

Перейдем теперь к «Видению отрока Варфоломея» Нестерова. Мы видим, что предметные признаки мотива приюта остаются здесь совершенно теми же. Перед нами опять небольшая долина с тихой водой, и она опять как бы «лежит у нас на ладони», со всех сторон окруженная холмами. Надо только учитывать, сопоставляя Нестерова с Левитаном, что Нестеров был в этих темах неоспоримо первым. Укрытая от ветров долина с невозмущенной тихой водой явилась у него еще в «Пустыннике» 1888 года. Кроме того, у Нестерова мотив получал совершенно иную интерпретацию, что для нас теперь наиболее интересно.