Карло Боссоли

В названных темах, работах можно увидеть стремление к свертыванию сюжета. В других полотнах можно встретить иные, «закодированные» (так понимают творческий акт некоторые художники) и - если продолжить ряд подобных операций далее - переписанные на новый носитель информации сюжеты. Уже упоминалось, что в метафорической школе с легкостью используются любые стили, манеры. Возникает и обратный процесс, когда художники - принципиальные противники всяческой литературщины, сюжета - работают в подчеркнуто объективистском плане фотореализма (документального романтизма). «Абсолютно» случайная точка зрения на действительность вступает в противоречие с самой природой живописи, предполагающей достаточно высокий уровень типизации. При этом как-то забывается, что сам факт обращения художника к мотиву, изложению, развитие (пусть и чисто живописное) его - есть сюжет. Название работы может быть «несюжетным», «отстраненным». Изобразительное искусство не пугает даже отсутствие словесно записанной программы (названия) произведения. Расхожее название «Женский портрет» не прибавляет ничего к образу, что не мешает зрителю читать весьма тонкие обстоятельства в самом полотне. Потому-то изгоняемый из «фотоживописи» через двери сюжет лезет в ином уже обличье в окно. Можно повернуть «героиню» спиной к зрителю (А. Волков «Телефон», 1977), но сюжет работает, выдает «квазиреальность», тощую и негативную метафору; пакеты с молоком на переднем плане (его же «Подколокольный переулок», 1978), конечно, эпатируют зрителя, но выдают лишь желание автора разрушить пейзажно-повествовательное начало в полотне.