Карло Боссоли

Как правило, сбой нормального течения жизни, смысловой перескок, неожиданный стык разноплановых и разновременных мотивов сигнализируют о переходе от обыденной логики к логике поэтических допущений, принимающих подчас, например, в таких работах, как «Чудак» (1975) В. Тюленева, «Автопортрет с бабушкой Олей» (1975) О. Вуколова, подчеркнуто демонстративный характер. Тем не менее суть подобных картин в ином. Монтажный тип композиции - показатель важных процессов, происходящих в нашей живописи. Он, в частности, фиксирует и как бы узаконивает возможность сочетания в одной картине планов - зримого и воображаемого, что в свою очередь свидетельствует о существенной потребности нашего времени в активизации роли воображения. Опыты на этом пути предпринимаются не только художниками, заявившими о себе в семидесятые годы, но и мастерами предшествующей генерации, например А. Тутуновым. Его работы «Пейзаж с фантастическим небом» (1980), «Вариация на тему Брейгеля» (1981) и другие показывают, как фантазия, привлекающая образы фольклора, мифологии, мотивы классического искусства, проникает, вкрапляется в реальность, давая ей какое-то новое освещение. Ориентация некоторых художников на образы, творимые воображением, подчас ведет к тому, что план воображаемого обособляется от плана визуального. Возникают фантомы, но фантомы, рожденные нашей исполненной драматизма современностью. Антивоенные картины С. Джяукштаса («Бог войны», 1969; «Ангел войны», 1970-1972, и другие) и Р. Бабаева («Марш экстремистов. (Фашизм)», 1970) не сопоставимы ни с одним из конкретных явлений действительности. Но они по-своему синтезируют многие ее черты. Синтезируют ассоциативно, языком образно-пластических аналогий. И базой создания подобных картин является тот ассоциативный фонд, которым располагают люди нашего века, пережившие ужасы фашизма и второй мировой войны, встревоженные глобальными проблемами сохранения мира.