Карло Боссоли

В «Июле» (1977) О. Субби обыденная логика не объяснит взаимосвязи его образных компонентов. И только допущение, что художник решает некую философскую задачу, позволяет содержательно интерпретировать картину. Человек предстает в обычном, казалось бы, мире. Но мир этот чем-то и странен, загадочен: стремительно сходящиеся перспективные линии создают ощущение той «разбегающейся вселенной», в которой все подвижно, все уходит, даже и тогда, когда вроде бы стоит на месте, - уходит, увлекая за собой обрывки реальности. Не случайно в названии работы художник дает временную характеристику. Июль - вершина лета, перевал, ассоциирующийся с вершиной человеческой жизни. Время, когда чувство полноты бытия сопряжено с чувством грусти, ожидание - с прощанием. В спешащем, проточном, неустойчивом мире человек обретает равновесие в самом себе... Другой пример. Картина В. Тюленева «Земля людей» (1981), в которой все - «не может быть». Как бы материализуя идею отроческой незащищенности, художник изображает двух подростков - мальчика и девочку - обнаженными. Они подобны Адаму и Еве в своем пасмурном раю весеннего северного леса, среди всяческой живности - зайцев, тетеревов, будто бы не боящихся человека. Перед нами - сказка, легенда, перетолковывающая притчу древнего мифа. Но мы легко примиряемся с «неправдой» первого, предметного плана картины, проникаясь правдой ее второго, смыслового плана, истинностью эмоционально-психологического состояния героев, их обобщенно выраженного отношения к миру, в который они вступают. Само название «Земля людей», напоминающее об одноименной повести Экзюпери, явно нацелено на раскрытие обобщенного смысла и помогает почувствовать двуплановость образной структуры произведения. Главенство второго (смыслового) плана над первым (визуальным) допускает возможность использования монтажного типа композиции.