Карло Боссоли



Главная :: Галерея картин :: Ссылки :: Галереи, выставки :: Летопись ВОВ :: ENG :: Информация

Глубокое, бесконечное пространство

В картинах художников появляются и образы тех великих мастеров прошлого, на искусство которых в прежние годы полагалось намекать с благоговением. Сейчас они сами выходят на сцену, и в каком виде! Если они не ведут себя вызывающе, то помещаются в такую обстановку, что их присутствие там буквально вопиет о противоречии. Одна из таких «вопиющих» картин - это «В мастерской» Р. Таммика (1981), где в интерьере современной мастерской, в окружении рекламных афиш и массовых журналов расположился сам Ян Вермеер (изобразивший себя точно в таком ракурсе, со спины, в своей картине «Мастерская живописца»). М. Борисов счел нужным написать картину, где тот же великий голландец приходит в гости к самому автору картины, причем приходит почти в карнавальном виде какого-то Санта Клауса. Такие произведения, заключенные в них «послания» (то есть своего рода иронически-фантастические притчи) постоянно сопряжены в последние годы с некими импульсами беспокойства, колкости, гротескности. Раньше, двигаясь по этому пути, художники погружали зрителя в серьезное и сосредоточенное созерцание- или, по крайней мере, пытались это сделать. Но в этом отношении «Автопортрет с матерью» О. Филатчева или картины Г. Неледвы уже не похожи на картины 80-х годов, которые зачем-то «поддразнивают» и «задевают», причем не всегда ясно, кого именно и за что именно.

Некоторое стремление встряхнуть зрителя, причем без особых церемоний, есть в картинах Е. Тулепбаева, как «Молодость» (1981) или портрет Ч. Айтматова, окруженного героями его книг (1983). В первой из них фигурирует не кто иной, как Рембрандт, словно сошедший с известного двойного портрета из Дрездена. Большое, странное полутемное помещение, где расположены фигуры, контрасты и конфликты композиции, резко распадающейся на правую и левую части, задний план и передний план - все это не внушает спокойствия, а, наоборот, создает напряжение, тревожное ожидание и некое «неудобство» при разглядывании картины. В портрете Ч. Айтматова такое впечатление усиливается, но в данном случае--за счет острых перспективных эффектов. Глубокое, бесконечное пространство словно извергает поток образов, которые несутся из глубины на героя картины и на зрителя, стоящего перед ней.