Парадная архитектура

У Брайнина мир - вольно или невольно - выглядит грубо оголенным, лишенным чего-то важного, и его легкость, его розовые какие-то краски порой даже отталкивают. Парадная архитектура, как и парадный человек в одном недавнем портрете в своем самодовольстве неуместны, безжизненны. Чтобы обрести свою ценность, они должны быть проветрены насквозь тем самым потоком среды, а живописно - закрыты широкой кистью, погашены буроватым тоном, слоем лессировок. Получается, что только эта «река судьбы» и дает то, что делает человека человеком, хотя сама она человеку как будто чужда и враждебна: люди, как и дома, в ней потеряны, плавают, как щепочки. Дома в ночном пейзаже «Машины на Трубной» и кучка людей в «Свадьбе» одинаково случайно вынесены этим потоком на поверхность и так и остановились, прижавшись друг к другу: дома - перед грудой машин, люди - на краю лужи.

В романтической картине герой стоял перед неясной далью, будучи безопасно привязан к повседневности своего окна. И вот, кажется, настало гротескное осуществление романтической иллюзии: здесь персонажи смотрят на нас уже изнутри этого «там», куда заброшены, где почва ушла из-под ног и реальность страшна. Люди, трогательно и смешно застывшие перед фотоаппаратом, - мотив, знакомый по живописи современных примитивистов. Связь картин Брайнина с примитивом, однако, глубже. Бывает, мелькнет и неискусность языка, и наивная неловкость рисунка - как признак чего-то подлинного. Может быть, эти просветы простоты и есть лучшее у Брайнина. Может быть, это вообще сегодняшнему искусству нужно, как воздух, и по тому, как вдруг оступается безупречность формы, можно узнать талантливого художника. Только примитивизм этот уже не вполне такой, как раньше.