Карло Боссоли

 В картине воссоздается- и концентрируется - какая-то предельно конкретная, личная жизненная ситуация. (И надо сказать, видно, когда это чувство- «я здесь был» - действительно присутствует, а когда на него не хватает сил.) Мельчайшие чувственные переживания, которые кожей помнятся, - жары или прохлады, влажности, запаха асфальта, радости, отчаяния, крохи давних впечатлений, «пена дней» - все это отливается в воспоминание, чрезвычайно осязательное, наслаивается и умножается в одном моменте, в котором уже есть все - скажем, и день, и ночь, так черны тут переулки и так солнечны стены домов. Да, это, без сомнения, момент во всей его остроте - во вспышках света, в схваченности движения, в конкретности атмосферы. Но это не будничное «теперь» живописи непосредственных впечатлений, когда мгновения, как это бывает в обыденном восприятии, бесконечно, мягко слагаются; там художник пишет минуту, за которой незаметно наступит другая, и он живет вместе с картиной, скользя по времени. Фотограф же и художник, который пишет по фотографии, запечатлевает миг, у которого нет будущего. Он как бы оборачивается за каждым мгновением, едва успевая схватить это «теперь», проваливающееся в прошлое, за самый краешек. И в этом мгновении остаются усилие разрыва и такая ослепительность жизненной минуты, которая присуща только образам памяти. Даже когда Брайнин пишет с натуры, он пишет то, что останется в воспоминании, то, что больше фрагмента времени и пространства.