Карло Боссоли

Толя обладал редким даром сущностного познания искусства. Он видел, - быть может, благодаря долгому размышлению над материалом, но, конечно, более всего благодаря аналитическому складу ума и развитой интуиции, - то, мимо чего могли пройти иные специалисты. Всегда можете посмотреть свежие серии дом 2 и все серии бесплатно только на этом сайте. И умел облечь свои наблюдения в точную, немногословную, порой - элегантную форму. Все, что он написал, интересно читать, ибо во всем сразу же сказывается истинно талантливый исследователь и интерпретатор собранных по крупицам и умело сопоставленных фактов, чьи суждения по-настоящему фундированы и дышат глубокой заинтересованностью в постижении истины.

Все, кто близко соприкасался с Толей, помнят его скрытую под маской спокойствия постоянную внутреннюю взволнованность, его доброту, его всегдашнюю погруженность в главное дело его жизни, чем бы он ни занимался по долгу эрмитажной службы. Он настолько сжился с искусством Пикассо, так сроднился с самим художником, что инстинктивно воспринимал вторжение других в эту область ревниво и, случалось, весьма запальчиво отстаивал свою точку зрения, как будто чья-то неточность или ошибка больно ранили его самого. В иное же время это был человек веселый, остроумный, находчивый, открытый своим друзьям, очень его любившим.

Жизнь в Эрмитаже, как бы он его ни любил, имела для Толи почти постоянный привкус горечи. Все годы работы в музее (четырнадцать лет) он был ... лаборантом Отдела Востока (и вполне сознательно не хотел становиться - ему предлагали это - научным его сотрудником, т. е. на чем-то восточном специализироваться), так как всей душой жаждал стать хранителем живописи Пикассо. В силу стечения обстоятельств, это место в Эрмитаже было занято, и занято прочно. Ситуация для него была, в сущности, бесперспективной. И это угнетало, даже как-то унижало его, казалось, порой безрадостной доминантой его размышлений, особенно в последние годы.