Карло Боссоли

Глубокие познания и редкостная память - вот что более всего поражало во Владимире Францевиче всех без исключения. Даже поверхностное ознакомление с обширным архивом, оставшимся после него и хранящимся ныне в Эрмитаже, позволяет по-новому взглянуть на эти качества Владимира Францевича. Одну часть архива составляет огромное количество тщательно систематизированных документальных выписок главным образом по истории Эрмитажа. Другую - бесчисленные выписки из книг и статей, подробные конспекты трудов по истории старой западной живописи и художественной культуре XV-XVIII веков, толстые тетради со сводными списками воспроизведений картин голландских живописцев... Третью - папки с материалами для лекционных курсов, набитые списками диапозитивов, выписками из литературы, конспектами, а частью и полными текстами лекций, которые он мог бы, казалось, читать и без специальной к ним подготовки. Все эти материалы неопровержимо свидетельствуют о том, что эрудиция Владимира Францевича покоилась на солидном фундаменте академического образования, что память его опиралась на колоссальный объем тщательно проштудированной литературы и многолетнюю работу в архивах, словом, что своими познаниями он был обязан прежде всего целенаправленному и систематическому повседневному труду, потребность в котором сохранил до конца своих дней. Строй мышления Владимира Францевича базировался не на спекулятивных соображениях, а на конкретности знаний, и специфика работы в музее, как и занятий в архивах, направляла все его интересы в то же русло. В научных трудах, докладах, выступлениях, лекциях Владимира Францевича - хотя на основании своих частных исследований он умел приходить к широким, всегда точно формулируемым им историческим обобщениям - никогда не было приблизительности общих соображений и краснобайства, а все опиралось на твердые позитивные знания, на факты и шло только от них. Каждая строка его текста могла бы получить соответствующую библиографическую или архивную сноску, настолько все они достоверны и зиждятся на тщательно исследованном фактическом материале; в этом их raison detre.