Пища для размышлений

Рассматривая повести Петрова-Водкина в качестве важнейшего источника информации о его жизни и взглядах, нельзя забывать и о том, что они являются литературными произведениями, обладающими определенным языковым стилем. Не претендуя на сколько-нибудь серьезный анализ этого стиля, можно заметить, что он представляет собой сложный сплав специфической, весьма индивидуальной манеры Петрова-Водкина выражать свои мысли и стилистических влияний литературы начала века и, главным образом, 1920-х годов. Петров-Водкин часто нарушает привычные нормы русской литературной речи, связывая в одну фразу трудно сочетаемые элементы, охотно обращается к нелитературным простонародным словечкам (вроде недохваток), прибегает к своеобычным словообразованиям (искусстники), многократно повторяет некоторые любимые им обороты и термины. Его слог местами тяжеловесен и неловок. Но как раз соединение всех этих в отдельности легко уязвимых для строгой критики фраз, оборотов, словечек и создает ту плотную, энергичную и остро своеобразную прозу, которой так привлекают читателя обе повести.

Известную пищу для размышлений по поводу связей стилистики Петрова-Водкина может дать имя Андрея Белого, которого художник ставил выше всех современных русских литераторов. Любопытно, что в прозе Белого и Петрова-Водкина, несмотря на глубокое различие характера их произведений, есть некоторые параллели, даже языковая близость. Существовавшие между ними личные отношения, отмеченные взаимным интересом и уважением, могли еще больше способствовать воздействию Белого на Петрова-Водкина.

Вероятно, тщательное литературоведческое изучение повестей позволило бы нащупать и другие стилистические и языковые параллели, в частности - с прозой О. Форш и В. Шишкова 1920-х годов, однако это тема специального исследования.