Научные экспедиции

Нужен был какой-то внешний толчок, резкая смена впечатлений, отключение от повседневных, достаточно утомляющих его дел, чтобы Петров-Водкин снова взялся за перо. Таким толчком стала предпринятая им летом 1921 года поездка в Самарканд в составе научной экспедиции, направленной в этот город для обследования местных архитектурных и исторических памятников.

Можно себе представить, с каким энтузиазмом узнал Петров-Водкин о возможности принять участие в этой поездке Это была для него вторая - после Северной Африки - встреча с Востоком, Востоком зноя, желтизны песков и волшебной бирюзы изразцов. Еще с дороги, из Москвы, он пишет жене: Меня охватила жажда работы. Я полон красок и полотен.

Вместе с другими участниками экспедиции (среди них был его ученик по Академии художеств А. Н. Самохвалов, оставивший интересные воспоминания об этих днях) Петров-Водкин прожил в Самарканде около четырех месяцев. Поездка полностью оправдала самые радужные его надежды. Средняя Азия оказалась пленительной: Какой грандиозный вид Какой воздух Какое небо Первый раз я вижу такое небо Синяя чаша опрокинута над моей головой, цвета... Бог знает какого цвета Среди бела дня можно видеть звезды, такой он глубокий и густой, -- пишет он жене через две недели после приезда в Самарканд. А еще через полтора месяца, уже с головой втянувшийся в работу, вкусивший ее сладость с давно не испытанной силой, Петров-Водкин решает продлить первоначально более короткий срок пребывания в Самарканде до наступления осени: Солнце ... в этой стране совершенно разбудило меня. Давно уже я не работал так, как сейчас, особенно эти последние дни ... Я чувствую себя изголодавшимся по работе, мне не хватает часов, чтобы исполнить все, что я хотел бы сделать.

Свои впечатления от пребывания в сердце Средней Азии Петров-Водкин изложил в очерке Самаркандия, имеющем подзаголовок из путевых набросков 1921 года, но фактически написанном в Петрограде в начале 1923 года.