Карло Боссоли

По поводу третьей иллюстрации - Полифем (она отвечает двенадцатому эпизоду романа) - Луи Арагон пишет, что это единственный образ боли во всем творчестве Матисса. Он прав в том, что подобные темы в целом чужды искусству художника, но надо заметить, что уже первая из рассматриваемых иллюстраций была посвящена изображению сцены достаточно брутальной. Офорт предваряют пять рисунков угольным карандашом. Все они, кроме одного, - представляющего собой натурный этюд упавшего навзничь мужчины для фигуры ослепляемого Полифема, - носят композиционный характер. Что касается этого этюда, то он, как и вообще все подготовительные натурные штудии и эскизы к иллюстрациям Улисса, исполнен - об этом свидетельствует Л. Н. Делектор-ская - в Ницце, т. е. еще в первой половине 1934 г. В композиционных же рисунках к Полифему Матисс разрабатывает и углубляет найденную с самого начала схему расположения связанных в единый узел фигур огромного упавшего на спину обнаженного гиганта и поражающего его сверху вниз копьем совсем маленького в сравнении с ним Одиссея. Последний в этой серии рисунок, сохраняющий не стертыми следы значительных переделок, был почти без изменений перенесен в офорт. Пластические достоинства этой особенно острой и вместе с тем необыкновенно умело вписанной в прямоугольник офортной доски композиции смягчают жестокость, более того, физиологическую неприятность сцены ослепления (не менее, впрочем, жестоко и точно описываемой Гомером).