Техника литографии

Первоначально иллюстрации были задуманы Матиссом в литографии. Почему для второй своей книги он избрал эту технику? Вероятно, потому, что гомеровские образы вызывали в памяти Матисса произведения античной скульптуры, а отталкиваясь от их объемных форм, он, естественно, мог стремиться не столько к чисто линейным, сколько к тональным графическим средствам; возможно, потому, что в иллюстрациях к роману Джойса ему хотелось создать нечто, глубоко отличное от иллюстраций к стихотворениям Малларме; наконец, и потому, что он имел большой опыт работы в технике литографии, которой особенно много занимался в сравнительно недавние 1920-е гг. и, казалось ему, чувствовал себя в ней уверенно. К тому же литография - вообще более подходящая техника для издания с полуторатысячным тиражом, чем, скажем, игловой офорт, который не рекомендуется печатать в таких количествах. Нелишне напомнить, что Матисс занялся иллюстрациями к Улиссу почти сразу после окончания чрезвычайно важной для него работы над трехчастным панно Танец для фонда Барнса в Мерионе. Крупные, ритмически организованные пластические массы фигурных композиций этого панно еще довлели его сознанию, и, действительно, такие крупные массы определяют характер иллюстраций Улисса, а для реализации их литография подходила больше, чем изысканный прозрачный игловой офорт книги Малларме.

Так или иначе, но летом 1934 г. Матисс приехал в Париж, уже имея эскизы иллюстраций к Улиссу, которые решил выполнять прямо на литографском камне (в прошлом, в частности в 1920-е гг., он работал как на камне, так и на корнпапире, с которого рисунок переводился на камень; этот последний метод, наряду с очевидными удобствами, несколько ограничивает технические средства художника, к тому же невольно утрачивающего ощущение специфической фактуры поверхности камня). 25 июня Матисс пишет Симону Бюсси, что не знает, когда и где будет отдыхать, потому что он должен до этого сделать лито на камне у литографа-печатника, чтобы изучить все ресурсы камня и чтобы смочь сделать другие листы в Ницце. Через две недели он сообщает тому же адресату, что работает у печатника над литографскими камнями для Улисса и пишет далее: Я должен набить руку и вжиться в камень таким образом, чтобы можно было продолжать работу в Ницце вдали от печатника, который может помочь переделать или, скорее, стереть ошибки, возможные в этой технике, где ошибки почти неисправимы. Риск меня не пугает, но камень ведь не меняют как лист бумаги... В эти дни он еще настолько уверен, что иллюстрации к Улиссу следует делать только в литографии, что завершает эту фразу словами: ...а всякая другая основа несовершенна.